Ясон у Айэта
Утренняя заря пробудила их, и, собравшись, они приступили
к совету.
- Выслушайте меня, друзья, - сказал им Ясон, - останьтесь вы все
на корабле, я же, вместе с Теламоном, Авгеем и сыновьями Фрикса
- пойдем одни в город и явимся во дворец Айэта. Я попытаюсь уговорить
его отдать нам руно добровольно. Если же он не уступит, полагаясь
на свою силу, мы из его слов увидим, что нам надо делать дальше.
Быть может, на него и подействуют наши просьбы; согласился же он
когда-то принять Фрикса под свой кров!
Герои согласились со словами Ясона, и он, сопровождаемый Теламоном,
Авгеем и юношами, с Гермесовым посохом в руках, покинул корабль.
Когда они подошли к Кирнейскому полю, они с ужасом увидели бесчисленное
количество повешенных трупов. Эти были не преступники или убитые
чужестранцы, как подумали они, но просто умершие, которых в Колхиде
считалось преступным закапывать в землю или сжигать. Их вешали
так, чтобы воздух просушил их тела, и только одних женщин закапывали
колхидцы в землю.
Пока герои шли по городу, их покровительница, Гера, окутала их
густым туманом, и этот туман рассеялся только тогда, когда они
подошли к королевскому дворцу.
С изумлением глядели герои на диковинную постройку, украшенную
резными колоннами и карнизами, на двор, в котором били четыре фонтана,
осененные роскошными деревьями. Из одного фонтана струилось масло,
из другого - вино, из третьего - благовонное масло, из четвертого
- чистая, кристальная вода, теплая зимой и холодная, как лед, летом.
Здесь же стояли медные быки, из пастей которых вырывалось пламя,
и стоял плуг из чистого железа.
Все это было сделано руками Гефеста в благодарность солнечному
богу Гелию, отцу Айэта, за то, что тот спас его однажды во время
битвы богов с гигантами, умчав на своей колеснице.
Из этого двора прошли они в залу, украшенную колоннами, по обе
стороны которой находились бесчисленные покои. Посредине находилось
два главных покоя: в одном из них жил сам Айэт со своею супругой,
в другом - его сын Абсирт. В остальных покоях, находившихся рядом,
жили две королевские дочери, Халкиопа, вдова Фрикса, и младшая,
Медея. Медея была жрицей богини волхвований Гекаты, и все дни проводила
в ее храме. Сегодня же, по внушению Геры, она осталась дома.
Выйдя из своей комнаты, чтобы пройти к сестре, она неожиданно
столкнулась с входящими героями. Громко вскрикнула она и испугала
сестру, которая тотчас выбежала на этот крик и бросилась к ней.
Но лишь только взглянула она на героев, громкий крик радости вырвался
из ее груди; она увидела среди героев своих сыновей. Со слезами
радости бросилась она в их объятья, и долгие поцелуи сопровождали
это радостное свидание.
Услышав крики, вышел и сам Айэт со своей супругой Идиею, и скоро
весь двор наполнился ликовавшим народом. Незаметно прокрался сюда
и Эрот, сын богини любви Афродиты и, быстро спрятавшись за спину
Ясона, пустил стрелу в сердце Медеи. Пораженная, безмолвно стояла
она, чувствуя непонятное волнение. Точно в лихорадке горело ее
лицо и тяжело дышала грудь. Время от времени она поглядывала на
красавца Ясона, и жгучая тоска сжимала ее сердце. Но среди всего
этого шума никто не заметил перемены, которая произошла с девушкой.
Слуги быстро приготовили царский обед, и гости уселись за столы
вкушать яства и пить вино. Во время еды Аргос рассказал о своем
приключении, и на тихий вопрос Айэта о чужестранцах также тихо
ответил ему:
- Ясон и все эти мужи явились, чтобы потребовать у тебя золотое
руно. Коварный дядя Ясона, Пелий, захвативши в свои руки его трон,
послал его с этим поручением, надеясь, что он и все аргонавты погибнут,
не успев добыть от тебя руно. Но корабль их, сделанный при помощи
Афины не таков, как все; он так крепко сколочен, что не боится
никакого ветра, и аргонавты легко управляют им. Самые храбрейшие
герои Греции собрались на нем по повелению Геры.
И он назвал королю по именам всех героев и объяснил родственное
ему происхождение Ясона.
Когда услышал все это Айэт, вскипел он гневом против своих внуков,
так как думал, что чужестранцы явились к нему по их наущению. С
пылающими злобой глазами он воскликнул:
- Прочь с глаз моих, коварные злодеи! Не за руном явились вы сюда,
а затем, чтобы отнять у меня престол! Если бы вы не были сейчас
моими гостями и не сидели за моей трапезой, я вырвал бы вам языки,
отрубил руки и ноги...
Услышав эту бранную речь, вскочил Теламон и хотел также ответить
ему, но Ясон остановил его и мягко возразил царю:
- Прости нас, король! Мы пришли к тебе не затем, чтобы свергнуть
тебя; о, нет! Нас привела сюда несчастная судьба и приказ хитрого
Пелия. Возврати нам золотое руно, и мы готовы всем", чем угодно,
отблагодарить тебя. Если случится война, или ты захочешь покорить
один из соседних народов, возьми нас с собой - и мы ручаемся за
победу!
Так говорил Ясон, и царь не знал, на что решиться: предать ли
тотчас смерти пришельцев, или испытать прежде их силу. После недолгого
размышления остановился он на последнем и уже более спокойно сказал:
- Зачем столько страшных слов? Если вы действительно божественного
происхождения и боретесь за чужое добро, то можете получить ваше
золотое руно. Истинно храбрым людям я уступаю все. Но прежде я
хочу испытать вас и дать вам исполнить работу, которую только я
сам могу делать, настолько трудна и опасна она.
На лугу Ареса пасутся два медно-копытных быка, извергающих из
ноздрей своих пламя. Ими вспахиваю я поле, а когда оно вспахано,
я сею в борозды зубы дракона, и из них вырастают закованные в броню
витязи. Они обступают меня со всех сторон, и я убиваю их всех своим
копьем. Рано утром запрягаю я быков в плуг, а вечером отдыхаю после
битвы. Если ты, чужеземный гость, выполнишь эту работу, ты в тот
же день можешь получить руно и везти его своему царю!
Долго сидел в раздумье Ясон, но, наконец, решился и сказал:
- Я принимаю предложение, хоть и трудно оно, и подчиняюсь необходимости,
приведшей меня сюда. Ведь, самое худшее, что меня может ожидать
- смерть!
- Хорошо, - промолвил царь, - но смотри, обдумай хорошенько, можешь
ли исполнить то дело, за которое берешься. Если нет, то лучше тебе
оставить меня и уезжать из моего царства.
Встав из-за стола, вышел Ясон вместе с товарищами и Аргосом, который
сделал знак братьям, чтобы они оставались на своих метах. Блистая
красотой и мужеством, шел молодой герой, и восхищенным взглядом
провожала его Медея, стоя у окна. Все ее мысли неслись к нему,
вся дума была полна им одним. Горько заплакала она, оставшись одна
в своих покоях.
- Отчего разрывается от боли мое сердце? - восклицала она. - Что
мне до этого человека?! Если бы даже он был лучший из всех герое,
он все равно должен погибнуть. Да, это совершится!... И все же...
О, если бы я могла спасти его от смерти! О ты, почитаемая Геката,
помоги ему возвратиться невредимым! Если же ему суждено пасть жертвой
ужасных быков, пусть, по крайней мере, узнает он, что я не буду
радоваться его смерти!
В эту самую минуту Аргос говорил Ясону:
- Быть может, тебя рассердит мой совет, но я все же хочу дать
тебе его. Я знаю одну молодую деву, которая знает чудесные волхвование
Гекаты. Если нам удастся склонить ее к нам, то я не сомневаюсь
в том, что ты вернешься с поля победителем. - Если ты хочешь -
я отправлюсь к ней.
- Если тебе это кажется правильным, я согласен, - ответил Ясон,
- но плохо же наше дело, если все спасение зависит от женщины.
При этих словах героя они были уже у корабля, и Ясон сообщил товарищам,
что сказал ему Айэт. Задумчиво поглядели они друг на друга.
- Вот что Ясон, - сказал, наконец, другу Пелей, - если ты чувствуешь
в себе силу исполнить то, что обещал, готовься к бою. Если же ты
чувствуешь сомнение и нерешительность, то лучше оставь это дело
и не рассчитывай на нас, так как нас-то здесь уже во всяком случае
ждет смерть.
Услышав эти трусливые слова, Теламон и четверо других героев вскочили,
недовольные и полные жажды подвигов, но Аргос успокоил их и сказал:
- Позвольте мне пойти к моей матери и просить ее, чтобы она уговорила
свою сестру помочь нам своим волшебством. Только при ее помощи
можем мы надеяться на успех.
Не успел Аргос кончить свою речь, как к кораблю подлетел голубь,
спасавшийся от хищного коршуна. Неожиданно натолкнулся он на Ясона
и влетел к нему за пазуху, в то время как коршун упал на дно корабля.
Это напомнило героям слова Финея, что Афродита поможет им счастливо
воротиться назад, и они решили, что голубь, любимая птица богини,
предвещает им счастье. Радостно отправился Аргос к матери, а герои
вытащили корабль на берег и стали ждать его возвращения.
Между тем, Айэт устроил тайный совет колхидцев и рассказал им
о причине прибытия чужестранцев и о том предложении, которое он
сделал им.
Он решил тотчас, как падет в бою с быками предводитель Ясон, обложить
корабль деревьями и сжечь его вместе со всеми остальными чужеземцами.
Жестокую казнь готовил он и для своих внуков.
Между тем Аргос пришел к своей матери, прося ее уговорить сестру
помочь им. Халкиопе жаль было Ясона, и она согласилась передать
сестре просьбу героев.
В это время Медея лежала на своем ложе, и тяжелые сны терзали
ее. Снилось ей, что сама она вступает в битву с быками и одолевает
их, но родители не хотят отдать Ясону руно, так как по условию
не она, а он должен был сам победить быков. Разгорается горячий
спор. Медее предоставлено право решать его - и она принимает сторону
чужеземца... Грозно кричат на нее разгневанные родители - и от
этого крика она просыпается. Взволнованная, она хочет пойти к сестре,
но не решается и, вернувшись от самой двери, с безумным рыданием
бросается на постель.
Одна из рабынь, услыхав ее рыдание, побежала к Халкиопе, полная
жалости к своей госпоже. Тотчас отправилась Халкиопа к сестре и
нашла ее всю в слезах.
- Что с тобой, дорогая сестрица? - участливо обратилась она к
рыдавшей Медее. - Не поразило ли тебя небо болезнью? Скажи мне,
поведай твое горе!
Зарделись щеки Медеи при этих словах, и стыд мешал ей вымолвить
слово. Наконец, преодолев его, она начала говорить:
- Снился мне ужасный сон: отец убил твоих сыновей вместе с чужеземцами.
О, если бы не исполнился этот зловещий сон!
Охваченная страхом, бросилась несчастная мать на колени перед
сестрой и умоляла защитить ее сыновей и спасти их от гнева отца.
Долго плакали сестры, обняв друг друга. Наконец, Халкиопа сказала:
- Ради детей моих помоги чужеземцу, дай ему какой-нибудь талисман,
который помог бы одолеть быков. Мой сын, Аргос, пришел сейчас ко
мне сказать, что Ясон просит твоей помощи. Я же прошу тебя об этом
ради моих детей.
Ярким румянцем вспыхнуло лицо Медеи при этих словах сестры, и
радостно воскликнула она:
- Клянусь тебе, что никогда более очи мои не увидят света утренней
зари, если я не спасу твоих сыновей! Завтра, рано утром, пойду
я в храм Гекаты и там буду ждать чужестранца, чтобы вручить ему
талисман, который даст ему силу одолеть ужасных быков.
Полная благодарности, вышла Халкиопа от сестры и сообщила сыну
радостную весть. Медея же всю ночь провела в тяжелых сомнениях,
в борьбе с собой.
«Не слишком ли много обещала я, - говорил ей внутренний голос,
- должна ли я делать это для чужого мне человека? Нет, - решила
она вслед за этим, - я спасу его, но в тот же день, как он одержит
счастливую победу, я убью себя. Но разве спасет меня это? Разве
дурная слава не пройдет обе мне по всей Колхиде?»
Так боролись в
сердце Медеи противоположные чувства, сменяя друг друга, пока не
покорила их всемогущая властительница - любовь. Она заснула, приняв
новое решение.